Позитивистские политико-правовые теории

У теории Иеринга, а она получила название «юриспруденция ин­тересов», много слабых мест. Если право тождественно охраняемо­му интересу, то сохранится ли право, если интерес утрачен? Где ме­ра законности, если государство связано «разумностью политики» государя?


§ 1.3. Спенсер Г.: «Право - основа законодательства»


Значительное внимание государству и праву уде­лял в своей социологической концепции попу­лярный в Европе и США английский философ Герберт Спенсер. Основная его работа «Система синтетической философии», охватывающая все познанное, - своеобразный гимн домонополистической эпохе.

Спенсер рассматривал общество как сложный организм, разви­вающийся по законам эволюции.[5]

Эволюция есть интеграция материи, сопровождаемой рассеянием движения; в ней материя переходит от неопределенной и несвязан­ной гомогенности к определенной и связанной гетерогенности, в то время как сохраненное движение претерпевает параллельную транс­формацию.

Общество, взаимодействуя с окружающей средой, испытывает ее влияние и как результат складывается государство. Первона­чально основная обязанность государства - защита от внутренних и внешних врагов.

Воинственный тип постепенно перерастает в промышленный, основанный на взаимодействии с природой. Государство - общество промышленного типа, осно­ванное на равенстве, свободных договорах и частной инициативе.

Его задача - осуществить отрицательное регулирование и это справедливо. Если до промышленного типа индивид служил обществу, то здесь общест­во служит целям человека и в этом его главное отличие. Таким образом, промышленный тип отождествляет­ся с капиталистическим обществом. Но Спенсер не идеализирует капитализм, а утверждает, что это еще переходное состоя­ние, «хотя рабочий и имеет право заклю­чать по своему усмотрению договор, но это лишь смена одного рабства другим».

Спенсер утверждал, что не государст­во - творец права (Бентам), не законода­тельство - источник права, а право есть основа законодательства, так как оно вы­водится из принципа равной свободы. Пе­речень индивидуальных прав составляет традиционный набор либерализма: безопасность, свобода передви­жения, совести, речи, печати, право собственности, частной предпринимательской деятельности. Но земля принадлежит обществу у ее надо национализировать.

Спенсер обосновывал программу буржуазного пацифизма: ос­новное условие достижения высшего общественного состояния есть прекращение войн; милитаризм поддерживает созданные для него учреждения, уничтожает возможность возникновения пере­мен, направленных на установление справедливых законов; посто­янный мир ведет к социальному улучшению.

В ходе эволюции, совершенствования людей и отношений про­мышленный тип будет развиваться к более высокому типу общест­ва. В итоге сложится «Союз всех высших представителей цивилиза­ций», он завершит развитие человечества, а личные желания будут совпадать с интересами общества.

Взгляды Спенсера оказали заметное влияние на развитие соци­ологии и политической науки, особенно в англосаксонских странах, где он был одним из самых читаемых философов.

Рассмотрим учения позитивизма ярких представителей каждого направления.


2. Позитивистское политико-правовые теории Р.Иеринга


Одной из самых заметных фигур европейской юриспруден­ции второй половины XIX столетия был германский правовед Рудольф фон Иеринг (1818-1892). Широкую известность при­несли ему такие труды, как «Дух римского права на различных ступенях его развития» (1852-1865), «Цель в праве» (1877-1883) и «Борьба за право» (1872).[6]

Однозначную характеристику творчества Иеринга дать труд­но, ибо оно неоднородно. Различают, в частности, два периода его творческой деятельности на поприще политико-юридиче­ской теории.[7]

Первый - примерно до середины 50-х гг. XIX в. В это время он придерживался установок «юриспруденции поня­тий», полагавшей главным своим делом выведение конкретных правоположений из общих понятий, видевшей в понятиях основной источник знания. Сторонники данного на­правления в науке права считали, что «понятия продуктивны, они комбинируются и производят на свет новые понятия». С таким направлением в правоведении Иеринг порывает.

Второй период эволюции его взглядов начи­нается с середины 50-х гг. XIX столетия. Иеринг приступает к разработке «юриспруденции интересов». Теперь он вдохновляет­ся той мыслью, что культ логического для юриста-теоретика неуместен, поскольку правоведение не математика, и в нем приоритет должен принадлежать не логике. Не собственно ло­гика должна являться объектом правоведения, но жизненные ценности, реальные интересы людей. Иеринг все больше обра­щает внимание не на логические и даже не на психологические аспекты права, а на его социолого-прагматические, утилитари­стские моменты.

Первое место в применяемой им методологии познания права и государства он теперь отводит описанию, классифика­ции и анализу фактов. По сравнению с изучением эмпириче­ского материала оперирование философскими конструкциями начинает играть у него вспомогательную роль. Эмпирический материал рассматривается Иерингом как в историческом, так и в структурно-функциональном измерении. Уподобляя право организму, Иеринг придает ему «все качества продукта приро­ды: единство во множестве, индивидуальность, рост из себя и т. д.». Рост или развитие права из самого себя как раз и тре­бует исторического подхода к нему.

Необходимость именно та­кого подхода обосновывается и показывается в «Духе римского права». Кроме того, он отмечает: «Каждый организм может подвергнуться двойному исследованию: анатомическому и фи­зиологическому, первое имеет своим предметом его составные части и их отношения друг к другу, т. е. его структуру, вто­рое - его функции. Мы намерены подвергнуть право обоим этим исследованиям».

Реализуя подобное намерение, Иеринг делает особый упор на раскрытии функций права, поскольку он считает, что в лю­бых организмах функции являются носителями их целей. Орга­низм права в данном отношении не исключение. В свою оче­редь, цели Иеринг приписывает значение правообразующего фактора, правосозидающей силы. Об этом иеринговский труд «Цель в праве».

Здесь, во втором главном сочинении. Иеринга, гораздо под­робнее, нежели в «Духе римского права», рассматриваются ис­токи и общее понятие права. Отправной пункт рассуждений та­ков: «Цель есть творец всего права». Телеологическая трактовка права, естест­венно, приводит Иеринга к постановке вопроса о субъекте целеполагания, или - что одно и то же - о создателе права. Не из вакуума же и не на пустом месте появляется оно.

Право, по Иерингу, выходит «из рук» общества, которое он интерпретирует как сферу «совместного действия людей, объе­диненных общими целями; в этой сфере каждый, действуя для других, действует также для себя, а, действуя для себя, тем са­мым действует и для других». Однако демиургом права у Иерин­га выступает не всякое, но лишь государственно-организованное общество. Венчает такое общество аппарат государства, вопло­щающий социальную, публичную власть. Вот этим-то аппара­том государства, в конечном счете, и порождается право. Без каких бы то ни было околичностей Иеринг заявляет: «Государство - единственный источник права».[8]

Само право характеризуется Иерингом с разных сторон. Прежде всего - со стороны содержания. Им являются интере­сы субъектов социального взаимодействия, но такие интересы, которые общи всем его участникам; другими-словами - инте­ресы общества в целом. Они и составляют содержание права. При одном непременном условии - их защите, гарантирова­нии государством. Право есть защищенный государством инте­рес. Встречается у Иеринга и несколько иная формулировка то­го, что образует содержание права: «Право есть совокупность жизненных условий общества в широком смысле, обеспечивае­мых внешним принуждением, т. е. государственной властью». Приведенные иеринговские формулировки представляют собой критику волевой теории права, задававшей тон в немецком правоведении первой половины XIX в.

Взятое со стороны своей формы, право характеризуется Ие­рингом в качестве суммы норм, общеобязательных правил по­ведения. Тут он не оригинален и не претендует на то, чтобы быть таковым: «Ходячее определение права гласит: право есть совокупность действующих в государстве принудительных норм, и такое определение, по-моему, вполне правильно». Принудительность, сообщаемая государством общеобязатель­ному правилу поведения, служит для Ие­ринга главным, решающим признаком того, что, в сущности, есть право и что к нему не относится. Получается, что природа права не присуща изнутри ему самому, а привносится в него государством: «критерий права заключается в принуждении». Иеринг не устает повторять тезис об органичности государст­венного принуждения праву и благодетельности этого принуж­дения. Право оказывается обязанным государству не только сво­им происхождением, но еще и способом существования.

Иеринг не проводит сколько-нибудь серьезного теоретиче­ского разграничения права и закона. Сплошь и рядом он счита­ет их явлениями равнопорядковыми, идентичными. Но в дей­ствительности они далеко не таковы. Большинство его сужде­ний фактически имеют своим адресатом закон, а вовсе не право. Это обстоятельство надо тщательно учитывать и при бо­лее конкретном знакомстве со взглядами Иеринга на соотно­шение государства и права.

Отчасти они нам уже знакомы. Дополним их еще лишь не­которыми. «Государство, - утверждает Иеринг, - есть органи­зация социального принуждения». Эта организация не только порождает право, обеспечивает его существование, но и управ­ляет им. Иеринг характеризует в данном свете право как разум­но понятую политику, проводимую государственной властью. Оно служит ей, как компас служит капитану кораб­ля. Попечение о праве - важнейшая задача государства. Право не противостоит последнему, а является всецело зависящим от него придатком. Это свойство права быть придатком государст­ва Иеринг подчеркивает очень выразительно: «Право без власти есть пустой звук, лишенный всякой реальности, ибо только власть, которая проводит в жизнь нормы права, делает право тем, что оно есть».[9]

Сугубо «государственническое» понимание права Иерингом не совсем привычно совмещается у него с признанием необходимости создавать простор для эко­номической деятельности индивидов, обеспечивать их юриди­ческое равенство, уважать закрепленные за ними политические права. Иеринг ратует за независимость и несменяемость судей, за их ответственность только перед законом и т. д. Он - за твердую дисциплину и законность в обществе, за строгий и ста­бильный порядок в нем, поскольку считает, что только при этих предпосылках возможны цивилизованное общественно-политическое устройство, нормальное правовое общение, спра­ведливость. Мизантропический, по оценке Иеринга, афоризм «Да восторжествует справедливость, хоть и погибнет мир!» он заменяет жизнеутверждающим призывом «Да торжествует спра­ведливость, чтобы процветал мир!».[10]

Первоначально право имеет односторонне-принудительную силу, направленную на подданных с целью пресечения чрезмер­ных притязаний частных интересов. Постепенно оно приобре­тает двусторонне-обязательную силу, становится обязывающим и для самой государственной власти. Иеринг полагает, что забо­та о самосохранении вынуждает власть подчиняться праву. Властвующие, в конце концов, осознают: ничем так не укрепляется в подвластных чувство правопорядка, законопослушание, без которых нет прочной государственности, как примером соблюде­ния норм права представителями власти, государством.

Страницы: 1, 2, 3



Реклама
В соцсетях
скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты