Автономия общества - важный элемент гражданского общества, а это означает автономию различных общественных сфер и ассоциаций - экономики(т.е. предприятий), профсоюзов, университетов, печати, науки, объединений граждан и отдельных профессий, религиозных объединений. Роль государства по отношению к этим общественным агентам должно сводиться к установлению самых общих рамок в виде закона, регулирующего правила игры, которых все должны придерживаться, чтобы не ставить под угрозу права и свободы других членов общества. Экономический, социальный, политический и культурный плюрализм, являющийся альфой и омегой гражданского общества, устанавливается на основе автономии общественных факторов, прав и свобод человека и гражданина.
Автономия различных сфер общества подразумевает , что они могут самоорганизовываться в соответствующие ассоциации, демократическая внутренняя жизнь которых имеет важное значение для гражданского общества. Сегодня в российском обществе существуют многочисленные организации, ассоциации, общества, движения, что создает хорошие предпосылки для дальнейшего развития гражданского общества.
Также следует отметить, что отношение личного, частного и общественного в гражданском обществе должно быть уравновешено.
1.2.Гражданское общество в России
С гражданским обществом в России дело обстояло сложнее, чем не только на Западе, но и во многих странах Востока. По характеру доминирующей роли государства Россия была ближе к восточному типу обществ, но в России эта роль в силу ряда исторических, природно-географических и геополитических причин была выражена еще рельефнее. Государство выступало по большей части основным инициатором формирования общественных институтов, и это накладывало отпечаток на все отношения - хозяйственные, социальные, культурные, не говоря уже о политических. Самодеятельность снизу ограничивалась. Общество сдавливалось налоговым прессом, из него выкачивался для государственных нужд не только прибавочный продукт, но и часть необходимого. Отсюда слабое развитие городов, торговли, предпринимательства. Отсюда зыбкость права и отношений собственности. Отсюда ригидность политической системы, лишенной обратной связи. Отсюда, наконец, бедность и неустроенность быта большинства населения и консерватизм культурных ценностей.
В результате традиционное общество и традиционная культура в России плохо развивались “снизу”, путем естественной эволюции. Любой институт был тесно привязан к государству и зависим от него. Это относится в первую очередь к церкви. Русская православная церковь унаследовала от Византии традицию слияния с государственной властью и подчинения ей. Попытки противостояния церкви государству были крайне редки (митрополит Филипп при Иване Грозном, патриарх Никон). Поэтому в политическом и социальном плане русское православие, православное духовенство были гораздо более пассивными по сравнению с католицизмом, протестантизмом и некоторыми восточными религиями. Так, русская церковь несравненно меньше по сравнению с западным христианством способствовала развитию массового образования. Церковно-приходские школы в России появились только в 1839 г., на несколько веков позже, чем в европейских странах.
Аналогичным образом обстояло дело с сельской общиной. Хотя последняя в определенной степени могла считаться формой самоорганизации крестьянства, в еще большей мере она была подчинена государству, которое использовало ее в фискальных целях. Не говоря уж о том, что община по крайней мере до середины XIX в, контролировалась помещиками.
Точно так же в России не сформировалось “третьего сословия”, подобного европейскому. Русское купечество постоянно ощущало тяжелую руку государства -то в форме давящих налогов, то в результате установления прямой государственной монополии на наиболее прибыльные товары. Очень часто купцы становились по существу государственными агентами, исполняли различные поручения власти -руководили отдельными производствами, чеканили монету . Они могли при этом обогащаться, но могли и впасть в немилость. Все это вкупе с неблагоприятными условиями для коммерции в России (громадные расстояния, плохие дороги, узость внутреннего рынка и т.д.) приводило к тому, что в России слабо шло складывание традиций коммерческой деятельности и формирование соответствующих автономных купеческих корпораций. При Петре 1, а позднее при Екатерине II купечество получило корпоративные (гильдейские) права лишь по форме.
В целом русские купцы, так же как и ремесленники, обитавшие в городах, лишенных городских вольностей, не стали теми бюргерами, которые в Европе стояли у истоков предпринимательского класса. И это дало о себе знать в пореформенный период, в эпоху промышленной революции.
Единственным сословием, обладавшим не фиктивной автономией, было дворянство (после 1762 г.). Но дворянство в целом не использовало свои права для строительства гражданского общества. Большая часть дворянства (как крупного, так и мелкого) зависела от государства (одни, потому что нуждались в вооружений защите от своих крепостных, другие - в силу постоянной нужды и ожидания щедрот от монархии). В своей массе дворянство оставалось политически консервативным. Исключение составлял достаточно узкий слой более или менее обеспеченного среднего дворянства, а также та его часть, которая возглавила революционное движение. Однако в условиях самодержавия политическая оппозиция долгое время была вынуждена вести “катакомбное” существование.
Правда, дворянство сыграло еще немалую роль в земских учреждениях - институте самоуправления, который в пореформенной России стал наиболее значительной структурой возникавшего гражданского общества. Земство сделало очень много для развития народного образования, здравоохранения, статистики и других отраслей общественной жизни в России. Вместе с тем его политическая активность намного уступала активности социальной. В итоге земские элементы не стали основой политической демократии в России.
Со второй половины XIX в. проблема гражданского общества стала разрабатываться в русской научной и общественной мысли, в основном представителями либерального направления (Б.Н. Чичерин, Е.Н. Трубецкой, П.И. Новгородцев, С.Л. Франк и др.). В целом русские дореволюционные мыслители вполне профессионально и адекватно рассматривали комплекс европейских идей о гражданском обществе, уделяя особое внимание его правовым аспектам. Вместе с тем в своей трактовке гражданского общества они были в определенной степени оригинальны: в отличие от ряда европейских авторов они делали акцент не столько на правах, сколько на обязанностях личности по отношению к общественному целому, которое зависит именно от солидарности и взаимодействия личностей.
В собственном смысле история гражданского общества в России начинается лишь после 1905 г. Тогда возникли не только политические партии, но и многочисленные общественные ассоциации - союзы промышленников и предпринимателей, профессиональные объединения, кооперативное движение и пр. Но этот период был недолгим. Дело было не только в неблагоприятных исторических обстоятельствах (революционные потрясения, мировая война), но и в отсутствии консенсуса между различными общественными силами. А времени на складывание этого консенсуса уже не оставалось. Наиболее серьезным камнем преткновения стал социальный и культурный разрыв между образованными слоями и широкими массами населения, которые оказались несравненно более отзывчивыми на левый радикализм антидемократического толка.
После 1917 г. подымавшиеся было ростки гражданского общества в России были начисто уничтожены коммунистической властью и заменены суррогатами - “приводными ремнями” однопартийной тоталитарной структуры. И это обстоятельство создает сегодня одну из главных проблем преодоления того глубокого и всестороннего кризиса, в котором оказалось российское общество после развала коммунистической системы с середины 80-х годов. Без гражданского общества невозможен переход к рыночной экономике, так же как и к политической демократии. Этим векторам развития далеко не адекватны те процессы, которые происходили и происходят в действительности: простое разрушение прежней централизованной хозяйственной системы и резкое ослабление государственной власти. Но теперь последняя уже не может быть укреплена только “сверху” (ибо это означало бы возвращение в командно-административный тупик), а прежде всего “снизу”, через гражданское общество, которое пока только намечается.
Коммунистическая эпоха привела к грандиозному нивелированию всех членов общества перед всесильным государством, вымыванию (или уничтожению) любых групп, преследующих собственные частные или корпоративные интересы. Соперничество интересов было вытеснено в узкую сферу аппаратных игр внутри правящей элиты, номенклатуры. Во многом эта ситуация сохраняется и сегодня. Общество еще не структурировалось на различные группы и слои, которые четко определяли бы свои цели и интересы и могли бы вести социальный “торг”. Отсюда маргинальность существующих политических партий, которые напоминают больше кружки единомышленников, нежели массовые политические организации. Отсюда непредсказуемость поведения депутатского корпуса, многие из которого представляют больше самих себя, нежели избирателей. Отсюда, наконец, социальная и политическая пассивность большинства населения, у которого не только отбит предшествующими десятилетиями вкус к общественной деятельности, но и накапливается разочарование от сегодняшних “схваток под ковром” существующей власти.
С другой стороны, российское общество остается расколотым. Монетаристские эксперименты и национально-этнические конфликты “поссорили” между собой различные секторы, отрасли и предприятия, привели к глубокой социальной и идеологической поляризации. А без социального и политического консенсуса, хотя бы частичного, невозможны ни структурные, рыночные реформы, ни демократическое развитие, ни гражданское общество.
Особенность нынешней ситуации в России состоит в том, что элементы и блоки гражданского общества предстоит создавать во многом заново. Необходимо организовывать новые профсоюзы - попытки реформирования прежних., по сути государственных, профсоюзов не привели к успеху. Нужны также полноценные предпринимательские объединения - те, что существуют сегодня, либо неэффективны, либо преследуют узкие, не включающие интересы всего общества цели. Возникнут, разумеется, и другие “группы интересов” - общенациональные, региональные и локальные. Так или иначе, лишь на основе взаимодействия интересов труда и капитала станут возможными и экономическая модернизация, и создание демократического (пусть для начала ограниченно демократического, близкого к авторитарному типу) государства, которое смогло бы стать арбитром в соперничестве различных групповых интересов. Этот процесс означает одновременно и становление гражданского общества в России.
Можно выделить следующие направления формирования гражданского общества в России:
· создание экономического фундамента на основе многообразия форм собственности и социально ориентированной рыночной экономики;
· формирование нового типа государственности, базирующегося на приоритете права, способного к социальному партнерству, в условиях реально сложившейся дифференциации интересов различных групп и общностей. Особая роль в этом процессе должна принадлежать интеллигенции, сочетающей патриотизм и объективно-критический подход к реальностям социально-политической жизни, что приводит, с одной стороны, к разрушению национального самосознания и общества, с другой порождает одномерный национализм, абсолютизирующий ценности далекого прошлого;
· создание реального плюрализма в обществе. Этому способствует падение влияния традиционных партий и рождение новых форм массовой политической деятельности, а также появление самоуправляемых структур, ассоциаций, неформальных гражданских движений;
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
